БЕЛОМОРКАНАЛ
От Сосновца до Повенца
назад сползаем ходом малым.
Шипы соснового венца
кровавят небо над каналом.
В лесочках чахлых вдоль дорог
простёрся долгий ряд погостов.
Вот коровёнка, рыжий бок,
пасётся меж могилок пёстрых.
И потому хочу в золе
уйти, по ветру ссыпан за борт,
Что нету места мне в земле:
любой клочок России занят.
ОСТРОВ КИЖИ
Преображение рассечено пополам.
Скрепой стальной по сеченью прихвачено грубо,
дабы не дать, будто связке шаров, куполам
взмыть к облакам, оторвавшись от прочного сруба.
Пахнет арбузною коркой осиновый срез.
Жизнь свою вынь из загашника, выкрась и выбрось.
Словно везёт нас куда-то средь вод и небес
в парусной лодке Харон, как скотинку на выпас.
КАНАЛ ВОЛГОБАЛТ
Как-то речка Вытегра
из Онеги вытекла
и, сливаясь с Ковжей,
молвила: «Каков же
мой удел! Как шлюха,
к шлюзу и от шлюза
шляюсь я в канале!»
Ей сказала Ковжа:
«Э, тебя, похоже,
шлюзы доконали.
Подь поближе, ну-кась…
Да… Ты шлюзанулась!»
РЫБИНСКОЕ ВОДОХРАНИЛИЩЕ
Текла река Волга,
как и в песне – долго.
А река Молога –
плавно и полого.
А река Шексна –
день и ночь без сна
мчалась им навстречу.
И слились их речи.
Суждено им, рекам,
было – то ли роком,
то ли человеком –
так. А ненароком
ежели при этом
притопило где-то
деревенек шесть
сотен – много ль есть
проку в этой жалобе?
Я стою на палубе –
тонкий, мудрый, нежный,
глядя на закат.
И ни в чём, конечно,
я не виноват.
ГОРОД КАЛЯЗИН
Калязинская колокольня
туристу уже не прикольна.
Какой-то обваловкой,
какой-то опалубкой
ко дну она крепко привинчена.
Не то стартовала бы
и в небо попала бы.
А мы там и так не в любимчиках.
КАНАЛ ИМЕНИ МОСКВЫ
По каналу имени Москвы
доползаю до первопрестольной.
От жары пузырятся мозги,
мысли порождая непристойны.
По каналу имени Москвы
суживаюсь книзу, как воронка.
Словно по Снегурочке Мизгирь,
вопию и жалобно, и тонко.
Рвусь к тебе сквозь шлюзы и стенаю,
обдирая тучные бока.
Широка страна моя родная!
Даже где узка – всё широка!
